И божество, и вдохновенье, и жизнь, и слезы, и любовь...
Встретились мы в году таком-то от сотворения мира, на закате советской эпохи, на берегах юрмальских, где располагался тогда один из домов творчества Союза Писателей. Прогуливаясь однажды по дорожке от шоссе к морю, я увидел мальчика, мчащегося мне навстречу на велосипеде, то ли отрока, то ли подростка... Это все не те слова. Потому что с первого мгновения стало ясно, что навстречу мне мчится какое-то фантастическое Существо, живущее за пределами всяких слов, определений, категорий, возрастов и т.д. Существо изумительной красоты, словно сошедшее с полотна какого-то великого живописца эпохи Возрождения или явившееся прямо из времен незапамятных, когда люди были еще подобны богам. Под громадной шапкой черных кудрей сияли, как фонари, вдохновенные глаза, в обрамлении тонких черт нежного, но уже мужественного лица. Полное невероятной энергии крепкое тельце усиливалось как будто взлететь – педали плохонького велосипедишки, казалось, вот-вот улетят в небо...
Существо пронеслось два раза мимо меня, туда и обратно, и скрылось. Я был ошеломлен. Никогда еще в болотных заводях писательских приютов подобные существа не водились, и вдруг – на тебе.
На следующий день я отправился в пустой конференц-зал, где стоял рояль, чтобы позаниматься музыкой, поразмяться, поимпровизировать, как обычно. И вдруг, поднимаясь по лестнице, услышал Музыку.
«Опять Шопен не ищет выгод, но окрыляясь на лету, один прокладывает выход из вероятья в правоту»...
Кто-то в зале играл Шопена. Я остановился. Да, рояль сегодня занят, и как занят...
